16+
Она красавица. Но могла бы выглядеть, как баба-яга. И мы бы всё равно её любили.
Она умница. Колумнист энного количества популярных изданий.
Она мама. И здесь можно было бы поставить точку.
Маша Трауб — псевдоним. Не каждая женщина решится даже ради литературной славы взять девичью фамилию свекрови. Но точку и на этом не ставим, потому что есть замечательные книги. Сначала был прочитан «Дневник мамы первоклассника», потом «Любовная аритмия», «Замочная скважина», «Всяla vie» (и не вся тоже), теперь вот «Семейная кухня».
Это не сборник рецептов, и даже не гимн еде, хотя готовность стоять у плиты ради того, чтобы ребёнок был накормлен, сквозит в каждом слове лирической героини. Вкусовые воспоминания становятся завязкой для сюжета, иногда драматического, иногда юмористического, а чаще — того и другого вместе. За невесомой на первый взгляд лёгкостью фразы таятся слёзы сквозь смех.
Затрудняюсь определить жанр книги. Наверное, всё-таки «роман в рассказах». Возможно, кого-то из читателей покоробит сцена с курицей. А у кого-нибудь останется в памяти пригоревшая с одной стороны котлета, спущенная через окно на нитке молчаливым соседом Славиком.
Текст
Она красавица. Но могла бы выглядеть, как баба-яга. И мы бы всё равно её любили.
Она умница. Колумнист энного количества популярных изданий.
Она мама. И здесь можно было бы поставить точку.
Это не сборник рецептов, и даже не гимн еде, хотя готовность стоять у плиты ради того, чтобы ребёнок был накормлен, сквозит в каждом слове лирической героини. Вкусовые воспоминания становятся завязкой для сюжета, иногда драматического, иногда юмористического, а чаще — того и другого вместе. За невесомой на первый взгляд лёгкостью фразы таятся слёзы сквозь смех.
 |
| Картинка |
Здесь есть всё: заботливая и строгая бабушка, беспутная мама, детские воспоминания, шалости подружек, истории знакомых (не все следует читать детям), жизнь на севере с плесневелым сливочным маслом, корзина конфет и дети, рыдающие над тарелками.
И Любовь.
– Послушай, захочешь накормить ребенка – не то что в мечеть, куда угодно пойдешь, – огрызнулась мама. – Когда ты была маленькая, мне было все равно, на кого работать, лишь бы тебя накормить. Когда дети голодные, тут не до теологических споров. Жизнь заставит – повяжешь платок, наденешь паранджу и станешь кем угодно. Знаешь, что самое страшное со мной было в жизни?
– Что?
– Когда мама, твоя бабушка, умирала, а я сидела рядом и ничего не могла сделать. И когда ты подходила и говорила: «Мама, я есть хочу», а у меня денег в кошельке – на батон хлеба. Так что не спрашивай меня, откуда, почему и зачем. Я не знаю. Я могла голодать, есть серые макароны, но тебя я должна была накормить. Понимаешь? И ты такая же.
– Мам, а почему они плохо едят? Я им готовлю, стараюсь, а они капризничают…
– Пусть капризничают. Готовь, подавай, только не воспитывай. Знаешь, я совсем не понимаю женщин, матерей, которые говорят, что если ребенок проголодается, то придет и съест. Тех, кто воспитывает едой. Мол, не хочешь этого – вообще ничего не получишь. Дети должны есть вкусно и много, и все, что захотят и когда захотят. И ты встанешь к плите и приготовишь. Заработаешь, достанешь, приволочешь, надрывая спину. Себя куска лишишь, но они будут сыты. Не дай бог тебе пережить то, что пережила я – когда не могла тебе суп сварить. Не из чего было. Не дай бог твоим детям терпеть голод. Ни секунды. А тебе – продаваться за кусок мяса. Продаваться с потрохами. Так что не гневи судьбу.
Да, мама говорила правду. Я помню, как после рождения сына у меня была анемия. Мне велели пить гранатовый сок и есть черную икру. Как мама ее доставала? Я ела ее ложками.
Даже сейчас она складывает свою пенсию, чтобы купить внуку баночку икры, которую он съест за два дня, а бабушка будет смотреть и мазать ему очередной бутерброд.
– Мам, ты с ума сошла?
– Замолчи. Пусть ест. Пока жива, я буду его кормить, – отвечает она.
Сейчас она лепит рюмочкой малюсенькие пельмешки – для внучки. Я знаю, что она терпеть не может лепить такие маленькие, размером с ноготь, пельмени. Но она сидит, с больной спиной, на уколах, и вырезает рюмкой крохотные кружочки. Внучка будет воротить нос, я буду включать ей мультики и считать, сколько пельмешек она съела. А потом позвоню и расскажу об этом маме. И она будет счастлива.
